Грустная статистика

В Международный день защиты детей 1 июня 2005 года по многим каналам российского телевидения и в передаче «Вес­ти» на РТР прозвучала грустная статистика:

в детских домах страны находятся 700 тысяч социальных сирот, т. е. детей-сирот при живых родителях;

8 млн детей не вписываются в обычный учебный процесс;

6 млн детей живут в неблагополучных условиях;

4 млн подростков употребляют наркотики;

2 млн подростков не посещают школу.

Если учесть, что всего в России числится 19 млн детей школьного возраста, то эти цифры — не что иное, как соци­альная драма страны.

Практика показывает, что даже в исправительных учреж­дениях посещаемость занятий в школах весьма высокая. И дело не в обязательности посещений: в 10—12-х классах, в которых учится самый большой контингент осужденных, посещение за­нятий — дело добровольное. В пенитенциарных школах уча­щихся привлекает сама образовательная среда, отношение к ним учителей, возможность почувствовать себя человеком и видеть вокруг себя культуру и гуманизм, возможность услышать доб­рое, теплое слово.

Так почему же 2 млн подростков, находящихся на свободе, предпочли не школу, а подворотни и улицы? Ответ может быть один: потому что школа не согрела их душу, не заинтересовала знаниями, не дала им возможность почувствовать себя людь­ми. Это страшный ответ, но, видимо, единственно правильный. Школа, призванная реагировать на все изменения в обществе и быть ведущим институтом, формирующим социальное созна­ние, на практике оказалась инертной, самоуничтожающейся структурой, непривлекательной для детей и подростков.

Разве не актуальны парадоксальные выводы, высказанные американским учителем Конни Стаут на страницах журнала Educom Review (ov/dec 1994, p. 38) о том, что учитель, получивший диплом в 1890 году, мог бы совершенно спокойно войти сегодня в класс, подойти к классной доске и начать урок? Пред­ставить себе аналогичное положение, например, в хирургии про­сто невозможно. Однако учебный процесс в массовой школе мало изменился со времен Гербарта и Коменского, предложивших классно-урочную систему и определенную схему ведения уро­ка. Кто-то возразит, что с тех пор изменилось кардинальным образом содержание обучения, появилось множество новых средств обучения. Все это так, но мы и сейчас придерживаемся парадигмы обучения, принятой в XIX веке: учитель — учебник (читай — система средств обучения) — ученик. Это система, ориентированная на преподавание, на центральную роль учите­ля в этом процессе и ученика как объекта этой деятельности. Все заявления о том, что ученик должен стать субъектом учеб­ного процесса, пока не реализуются на практике в должной мере. Для этого важно, чтобы философская парадигма демократиче­ского устройства общества: человек — общество — государство реализовывалась во всех сферах жизни общества, и в первую очередь в системе образования.

В настоящее время практически все развитые страны мира осознали необходимость реформирования своих систем образо­вания с тем, чтобы ученик действительно стал центральной фигурой учебного процесса, чтобы его познавательная деятель­ность находилась в центре внимания педагогов-исследователей, разработчиков программ образования и средств обучения, т. е. процесс познания, а не преподавание, как это было до сих пор при традиционном обучении. Это стало особенно очевидно, ког­да среднее образование во всех развитых странах стало обяза­тельным, а в Японии такой статус обрело высшее образование.

Важность такого подхода к образованию точно выразил вид­ный американский бизнесмен Джон Гриллос. Он заявил, что его мало беспокоит прочность приобретаемых учащимися зна­ний в той или иной области, поскольку эти знания подвергают­ся изменениям каждый год и устаревают подчас раньше, чем учащиеся сумеют их усвоить. Гораздо важнее, считает бизнес­мен, чтобы в экономику, науку и культуру приходили моло­дые люди, умеющие самостоятельно учиться работать с инфор­мацией, самостоятельно совершенствовать свои знания и уме­ния в разных областях, приобретая, если окажется необходимым, новые знания, потому что именно этим им придется занимать­ся всю сознательную жизнь.

Итак, постиндустриальное общество, в отличие от индустри­ального общества конца XIX — середины XX веков, гораздо в большей степени заинтересовано в том, чтобы его граждане были способны самостоятельно, активно действовать, принимать реше­ния, гибко адаптироваться к изменяющимся условиям жизни.

Отсюда современное информационное общество ставит пе­ред всеми типами учебных заведений, и прежде всего перед школой, задачу подготовки выпускников, способных:

гибко адаптироваться в меняющихся жизненных ситуа­циях, самостоятельно приобретая необходимые знания, умело применяя их на практике для решения разнообразных возни­кающих проблем, чтобы на протяжении всей жизни иметь воз­можность найти в ней свое место;

самостоятельно критически мыслить, уметь видеть возни­кающие в реальной действительности проблемы и искать пути рационального их решения, используя современные технологии; четко осознавать, где и каким образом приобретаемые ими зна­ния могут быть применены в окружающей их действительности; быть способными генерировать новые идеи, творчески мыслить;

грамотно работать с информацией (уметь собирать необ­ходимые для решения определенной проблемы факты, анали­зировать их, выдвигать гипотезы решения проблем, делать необходимые обобщения, сопоставления с аналогичными или альтернативными вариантами решения, устанавливать ста­тистические закономерности, делать аргументированные выво­ды, применять полученные выводы для выявления и решения новых проблем);

быть коммуникабельными, контактными в различных со­циальных группах, уметь работать сообща в различных облас­тях, предотвращая или умело выходя из любых конфликтных ситуаций;

самостоятельно работать над развитием собственной нрав­ственности, интеллекта, культурного уровня.

Таково веление времени не только для нашей российской школы, но и практически для любого развитого общества, что, естественно, предполагает определенные требования конструк­тивного плана к образовательным системам. Об этом говорят мно­гочисленные публикации специализированных журналов, док­лады на международных конференциях и симпозиумах; нако­нец, об этом говорят специально подготовленные аналитические материалы разных образовательных центров и ассоциаций для общественности и правительственных органов своих стран.

Автор В.С.КУКУШИН